Создано: 15 марта 2011 Просмотров: 15769

Это было весной 1850 го­да. Совершая поездку по южным городам Соединен­ных Штатов, венгерский мастер Иоганн Левенталь остановился в Новом Ор­леане. Его попросили сыг­рать с мальчиком, которо­му ещё не исполнилось тринадцати лет. Партия окончилась... вничью. Через три дня мастер явился для новой встречи и проиграл!

Полное имя мальчика было Пол Чарлз Морфи. Он родился 22 июня 1837 года. Его отец Алонзо Мор­фи, член Верховного суда штата Луизиана, был по­томком знатной креольской семьи испано-ирландско­го происхождения, мать, урожденная Ле Карпантье,- француженкой.

Сначала Пол учился в Академии Джефферсона (так громко именовалась начальная школа). Потом в привилегированном кол­ледже в Спринг-Хилле (штат Алабама). В 1855 году Морфи окончил кол­ледж и поступил в Луизианский университет. Для завершения университетско­го курса ему понадобилось всего два года. Отныне «Пол Чарлз Морфи, эс­квайр,- говорилось в его дипломе, - имеет право практиковать в качестве адвоката на всей террито­рии Соединенных Штатов». Впрочем, воспользоваться этим правом Морфи мог только через год - ему бы­ло 20 лет, а по американ­ским законам совершенно­летие считается с 21 года.

Результат встреч с Левенталем не был случай­ностью. Вероятно, уже тог­да юный Морфи играл в силу хорошего мастера. Осенью 1857 года состоял­ся «Первый американский шахматный конгресс-тур­нир» по так называемой кубковой системе. Всего было 16 участников, и сре­ди них - Морфи. В числе фаворитов называли Чарлза Стэнли, а также Луи Паульсена и Теодора Лихтенгейна - мастеров, пересе­лившихся в Америку из Германии. Но вышло ина­че. Состязание в Нью-Йор- ке положило начало бес­примерной шахматной карье­ре Морфи. Играли неболь­шие матчи до трех побед, в финальном состязании - до пяти. Легко победив всех соперников, Морфи в фи­нальном поединке разгро­мил Л. Паульсена (+5, -1,=2).

Л.Паульсен - П.Морфи
(6-я партия матча)

Стремясь провести d2 - d4, Паульсен предыдущим ходом сыграл с2- сЗ, и Морфи превосходным бло­кадным маневром 12... Ф d 3! разъединил силы против­ника.

13. b 4.

Паульсен решает вскрыть линию «а», чтобы освобо­дить из заточения ферзе­вую ладью. Если 13. Ле1, то 13…Л:e1+ 14. Ф:e1 Cf5 15. Фе2 (плохо 15. С:с6 ввиду 15... Лd8 с по­следующим 16...Лd6) 15...Лd8, и размен ферзей- 16. Ф:d3 С:d3 - не облегчает положения белых. На 17. С:с6? выигрывает 17...Лd6 18. Сf3 Ле6.

13...С b 6 14. а4 b а 15. Ф:а4 Cd 7 (точнее 15...Сb7!) 16. Ла2?

Обязательным было 16. Фа6! Если 16...Лd6, то 17. Ф:d3 Л:d3 18. Се4 и 19. d4. На 16...Ф:а6 17. Л:а6 Лае8 белые отвечали 18. d4 Ле1 19. СеЗ.

Сыграв 16. Ла2, Пауль­сен собирался предложить размен ферзей на поле с2. Промедление это оказыва­ется роковым.

16...Лае8 (угрожает 17...Ф:f1+ с матом) 17. Фа 6 .

Поздно! Жертвуя ферзя, Морфи создает неотрази­мые угрозы белому коро­лю.

Высказывалось мнение, что Паульсен спас бы пар­тию, сыграй он 17. Фd1. Действительно, случившая­ся в партии комбинация была бы тогда невозможна. Однако после 17...Ле5! ни о каком спасении не может быть и речи. Угрожает 18... Ce6 и Се6 - с4. В случае 18. Ла1 Се6 19. Ле1 реша­ет 19...СbЗ 20. Л:е5 Л:е5 21. Фf1 Ф:f1+ 22. Кр:f1 Сс4+.

17... Ф : f 3!! 18. gf Л g6 + 19. Kph1 Ch 3 20. Л d 1.

Более упорное 20. Фd3 обязывало черных найти ход 20...f5 (не позволяя противнику отдать ферзя за ладью, черные угрожа­ют матом: 21...Cg2+ и 22... C:f3X). После 21. Фс4+ Kpf8! (но не 21...Kph8? из-за 22. Фf7!) снова угрожает мат. Не спасает ни 22. Фh4 С:f1, ни 22. Лg1 Л:g1+ и 23...Лe1+.

20... Cg 2+ 21. Kpg 1 C : f 3+ 22. Kpf 1 Cg 2+

(здесь можно было форси­ровать мат в 4 хода по­средством 22...Лg2) 23. Kpg 1 Ch 3+ (Морфи пере­ходит в выигрышное окон­чание; маневр 23...Се4+ 24. Kpf1 Cf5 вел к мату) 24. Kph 1 C : f 2 25. Ф f 1 C : f 1 26. Л: f 1 Ле2 27. Ла1 Л h 6 28. d 4 Се 3 ! Белые сда­лись.

Так 20-летний Морфи стал первым шахматистом Америки.

Помимо турнира, Морфи сыграл в Нью-Йорке свыше 250 партии, в том числе больше 150 с форой. По­давляющее большинство их закончилось его победой. Из 100 партии на равных Морфи проиграл только 5! Десять поражений нанес он Паульсену - наиболее сильному из американских противников, уступив ему лишь однажды и сделав три ничьи.

Новый Свет был завое­ван, и друзья Морфи при­нялись хлопотать о его матче с Говардом Стаунтоном. Знаменитому англий­скому мастеру было посла­но приглашение приехать в Америку. Но Стаунтон со­общил, что, занятый литературно-исследовательской работой по подготовке но­вого издания драм Шекспи­ра, он уже много лет как отошел от серьезной прак­тики и, к сожалению, не сможет предпринять путе­шествие в Новый Орлеан.

Отклоняя приглашение и не давая никаких обещаний относительно возможной встречи в Англии, Стаун­тон, однако, прямо от игры с Морфи не отказывался. И Морфи, получив от Бри­танской шахматной ассо­циации приглашение на конгресс в Бирмингеме, ле­том 1858 года отправился за океан.

Морфи спешил на встре­чу со Стаунтоном, но то­ропиться было некуда. Дав принципиальное согласие играть матч на ставку в 5 000 долларов, Стаунтон потребовал месячной от­срочки. Вместо матча анг­лийский мастер не возра­жал сыграть две консуль­тационные партии: Стаун­тон и Оуэн (английский мастер) против Морфи и другого английского масте­ра, Бернса. Это интересное состязание состоялось в Сент-Джорджском шах­матном клубе. Обе партии завершились победой Мор­фи (и Бернса).

Успех в консультацион­ных встречах только подо­грел в Морфи желание сразиться со Стаунтоном один на один. Мысль побе­дить именно Стаунтона не давала ему покоя, несмотря на то, что «Первый между­народный турнир» в Лондо­не (1. Андерсен, 2. Уэйвилл, 3. Уильяме, 4. Стаун­тон) с очевидностью пока­зал, что первым шахматис­том Старого Света знаме­нитый английский мастер уже не был.

Сразу же по прибытии в Лондон Морфи узнал, что конгресс в Бирмингеме пе­ренесен на август. Решение вопроса о матче со Стаун­тоном требовало времени, и Морфи ничего не остава­лось, как начать сражать­ся с английскими масте­рами.

Его первым противни­ком оказался Бернс. Мор­фи закончил встречи с яв­ным преимуществом: +19, -7, =1. Вслед за Бернсом молодой американец рас­правляется с Боденом (+5, -1, =3), Бердом (+10, -1, =1), Леве (+6), Мед­ли (+3) и Оуэном (+4, =1).

Позже, в августе, Морфи играл с Оуэном небольшой матч, давая вперед пешку f7. Из 7 партий английский мастер 5 проиграл и лишь две свел вничью!

Наиболее упорным из английских противников Морфи оказался Левенталь, который в то время находился в зените своей славы.

После ничьей в 1-й встре­че Морфи выиграл три пар­тии подряд. Несмотря на отчаянное сопротивление Левенталя, матч закончил­ся победой американца с результатом (+9, -3, =2).

Получив собранную за Левенталя ставку в 100 фунтов и узнав, что побеж­денный соперник стеснен в средствах, Морфи препод­нес ему подарок: на всю сумму он заказал Левенталю мебель для его квар­тиры...

В Бирмингеме, куда Мор­фи прибыл, чтобы дать сеанс, не глядя на доску, Стаунтон был вынужден при свидетелях подтвердить свое согласие играть матч, но не сразу, а через два ме­сяца- в ноябре 1858 года.

Сеанс в Бирмингеме, про­должавшийся четыре с по­ловиной часа, вызвал сенса­цию. Играя вслепую против восьми довольно сильных шахматистов, Морфи выиг­рал 6 партий, проиграл только одну и одну закон­чил вничью.

«Морфи выше Цезаря, ибо он пришел и, не видя, победил!» - заметил один американский ученый на банкете в честь Морфи по его возвращении в Соеди­ненные Штаты.

Поскольку матч со Стаун­тоном мог состояться толь­ко в ноябре, Морфи поки­дает британскую столицу и направляется в Париж. Здесь, в знаменитом шах­матном кафе «Режане», сте­ны которого видели игру Легаля и Филидора, Дешанеля и Лабурдоннэ, Стаун­тона и Сент-Амана, первен­ствовал Даниель Гаррвиц- уроженец Бреславля и земляк Андерсена, победи­теля «Первого международ­ного турнира».

В одной из партий, сыг­ранных Морфи в кафе «Ре­жане», произошел забавный эпизод. Противником Морфи был сотрудник французского шахматного журнала «Па- ламед» Альфонс Деланнуа, игравший белыми.

Морфи сыграл 1...Л f е8 , оставляя под боем слона. Взяв слона,- 2. С:с7 , Де­ланнуа не без иронии заме­тил: «Чтобы допускать такие просмотры, не стоило приезжать из Америки в Европу!».

В ответ на это Морфи объявил ему мат в шесть ходов: 2...Л: f 2 3. Кр: f 2 (если 3. Фg5, то 3...Лее2)

3... Л e2+! 4. Кр : е 2 Ф : g2+ 5. Kpe 1 Ф g 1+ 6. Kpd 2 (или 6. Kpe2 Ch5X) 6... Ф f2+ 7. Kpd1 Ch5X.

Матч с Гаррвицем, состо­явшийся в сентябре 1858 го­да, игрался до семи побед. Обязательным условием бы­ло согласие Морфи принять все ставки, предложенные друзьями Гаррвица!

Перед состязанием «для разминки» сыграли одну предварительную партию. Победил Гаррвиц. Затем он выиграл две матчевые.

При счете 0:2 Морфи об­рушил на противника серию тяжелых ударов. Четыре поражения подряд надло­мили Гаррвица. Ввиду (или под предлогом?) болезни он попросил прервать матч на неделю. Морфи согла­сился.

Во время этой паузы аме­риканский мастер провел се­анс на восьми досках всле­пую против лучших шахма­тистов кафе «Режанс». Толь­ко двум из них удалось сделать ничью. Через неделю матч с Гар­рвицем возобновляется. После ничьей в 7-й партии и нового поражения в 8-й Гаррвиц снова начал пере­говоры о перемирии.

Тут Морфи не уступил, и арбитр матча французский скульптор Лекэн при счете +5,-2, =1 в пользу амери­канского мастера засчитал Гаррвицу поражение.

Ставки, выигранные Мор­фи, составили около 300 франков. Заметив, что по условиям матча приз полу­чает выигравший семь пар­тий, а он, Морфи, выиграл только пять, американец отказался принять ставки. Он роздал их тем, кто на это согласился, а оставшую­ся сумму пожертвовал на оплату путевых расходов следующего своего соперни­ка - Андерсена, рвавшего­ся в Париж.

Надеждам Морфи встре­титься со Стаунтоном так и не суждено было осущест­виться. В письме, опубли­кованном в шахматном от­деле «Иллюстрейтед лондон ньюс», Стаунтон сообщил, что ввиду занятости лите­ратурной работой и сомни­тельной в настоящий мо­мент спортивной формы он отказывается от игры с Морфи.

Но вот в Париж приез­жает победитель «Первого международного турнира» Адольф Андерсен. Он заста­ет Морфи в номере отеля. Морфи болен и не встает с постели. Поэтому игру при­ходится отложить на не­сколько дней.

К началу матча Морфи все еще не оправился, и ре­шено было играть в специ­ально отведенной комнате отеля. Условия матча те же, что и с Гаррвицем: до семи по­бед. Как уже бывало не раз, начало поединка сложилось для Морфи неблагоприятно. Он проиграл 1-ю встречу и сделал ничью во 2-й. А по­том... Потом Андерсен про­играл пять партий подряд, после чего исход борьбы уже ни у кого не вызывал сомнений. С ошеломляющим результатом +7, -2, =2 Морфи выиграл этот поеди­нок, в историческом плане гораздо более важный, чем матч с немолодым, а глав­ное, не уверенным в своих силах Стаунтоном - матч, которого американский ма­стер так тщетно добивался.

П.Морфи - А.Андерсен
(7-я партия матча)

1. е4 d 5 2. ed Ф: d 5 3. Кс3 Фа5 4. d 4 е5.

В дальнейшем здесь ста­ли играть 4...Kf6 и на 5. Kf3 - 5...Cg4.

5. de .

Этот ход оправдывается при шаблонном ответе про­тивника. Резче всего под­черкивало отсталость черных в развитии 5. Kf3!

5...Ф:е5+ .

Теперь черные безнадеж­но опаздывают с мобилиза­цией сил.

6. Се2 С b 4 7. Kf 3!

Чтобы открыть линию «b» да еще разменять толь­ко что развитую фигуру противника, Морфи охотно жертвует пешку.

7...С:с 3 + .

Андерсен решает «испить горькую чашу до дна».

8. bc Ф:с3+ 9. Cd 2 Фс5 10. Л b1 .

Белые фигуры готовы к решительным действиям, в то время как у черных в иг­ре лишь один ферзь. Белая ладья простреливает верти­каль «b», сказывается и размен слона f8 - грозит 11. Сb4. Лишняя пешка - единственное утешение чер­ных.

10...К c 6 11. 0-0 Kf 6 12. Cf 4 0-0!

Правильное решение. На защиту пешки у черных нет времени.

13. С:с7 .

Более энергичным про­должением атаки было, ве­роятно, 13. Лb5 Фе7 14. Ле1 и 15. Cd3.

13... Kd 4! 14. Ф: d 4 Ф:с7 15. Cd 3 Cg 4 .

Пользуясь передышкой, черным следовало сделать важный профилактический ход 15...h6.

16 . Kg 5! Лfd8 .

Угрожало как 17. Ке4 К:е4 18. Ф:е4 f5 19. Фd5+ Kph8 20. Л:b7, так и 17. К:h7 К:h7 18. Ф:g4. В случае 16...Ch5 17. Ке4 Kg4 18. Kg3 b6 неожидан­ное 19. Лb5! ставило черных в безвыходное положение.

17. Ф b 4! Сс8 .

Меньшим из зол было 17...а5 18. Ф:b7 Ф:b7 19. Л:b7 Лd7, соглашаясь играть эндшпиль без пешки.

18. Л f е1 .

18...а5 .

На 18...h6 Морфи загото­вил заданный мат: 19. Ле7 Лd7 20. Ле8+ К:е8 21. Ch7+ Kph8 22. Фf8x.

19. Фе7!

Самое простое. Вторгаясь ладьей на 7-ю горизонталь, Морфи выигрывает пешку, а вскоре и партию.

19...Ф:е7 20. Л:е7 Kd 5 21. С: h 7+ Kph 8 22. Л: f 7

(только не 22. Лd1? ввиду 22...Cg4! и выигрывают уже черные!) 22...Кс 3 2 3 . Ле1 К:а2 24. Л f 4 Ла 6 25. Cd 3 . Черные сдались.

Никаких сомнений в пол­ном превосходстве Морфи больше не оставалось: те­перь он сыграл с лучшим из мастеров Старого Света. Матч с Андерсеном решил вопрос о сильнейшем шах­матисте мира. После Андерсена состя­заться Морфи было не с кем, и он предложил фо­ру - пешку f7 - любому шахматисту Франции.

«Любым шахматистом» Гаррвиц себя не считал и, когда Морфи послал ему такой вызов, резонно оби­делся. Забегая вперед, ска­жем, что так же поступит потом другой большой ма­стер - Л. Паульсен.

Прежде чем проститься с Европой, Морфи провел не­сколько выступлений в Анг­лии. Это были сеансы одно­временной игры вслепую в Лондонском (+2,- 6) и Сент-Джорджском (+5,=3) шахматных клубах, а также очный сеанс в Сент-Джемском клубе против мастеров (+2,-1,=2). В последнем клубе с Морфи сражались его не­давние противники: Берд, Левенталь, Боден, Бернс и французский мастер, впо­следствии его друг Арну де Ривьер.

Так завершилось продол­жавшееся немногим больше десяти месяцев путешествие Морфи в Европу. В Америке молодому ма­стеру была устроена тор­жественная встреча. Офи­циальное чествование со­стоялось 25 июня 1859 года в Нью-Йорке. Появление Морфи в зале, собравшем свыше 2 000 человек, было встречено гимном. Повер­женные им соперники не­зримо присутствовали на це­ремонии: их имена были начертаны на установлен­ных в зале щитах.

На приветственные речи Морфи отвечал с большим тактом. Выражая призна­тельность соотечественни­кам, он с уважением ото­звался о своих европейских соперниках.

В заключение торжества Морфи был преподнесен по­дарок нации: стол из розо­вого дерева с инкрустация­ми из жемчуга и серебра и шахматная доска из перла­мутра и черного дерева. Зо­лотые и серебряные фигуры на сердоликовых пьедеста­лах символизировали битву далеких времен. На крышке ящика для фигур, усыпан­ного алмазами, с большим искусством был выполнен вензель Морфи. Кроме того, ему подарили сделанные по специальному заказу золо­тые часы с бриллиантами. Цифрами служили красные и черные шахматные фи­гуры.

Приемы, банкеты и при­ветствия шли бесконечным потоком. Морфи поздравля­ли выдающиеся деятели американской науки и куль­туры. Впервые победа за шахматной доской была оце­нена как событие нацио­нального масштаба.

Увы, матч с Андерсеном оказался последним серьез­ным выступлением Морфи. Вернувшись на родину, он заявил, что готов играть без пешки f7 с любым шахмати­стом мира. Не получив от­вета на свой вызов, победи­тель Андерсена объявил, что серьезно заниматься шахматами больше не на­мерен.

Ни одной настоящей партии с настоящим соперни­ком Морфи больше не сыг­рал. Предпринятая Л. Па­ульсеном осенью 1859 года попытка встретиться с Мор­фи на равных успеха не имела. Пока Паульсен об­думывал, стоит ли принять условия Морфи, чтобы за­тем, одержав победу, убе­дить его сыграть настоящий матч, Морфи демонстриро­вал свое искусство в Нью-Йорке и Новом Орлеане. В общей сложности он сыграл свыше ста партий, главным образом давая вперед коня или ладью, а также не гля­дя на доску и против кон­сультантов.

Любопытно, что среди шахматистов, которым Мор­фи успешно давал вперед коня, были участники Нью-Йоркского турнира 1857 го­да Томпсон, Мик и Лихтенгейн!

Однако в следующий свой приезд в Нью-Йорк осенью 1860 года Морфи сыграл всего несколько партий­ на торжественном приеме в Нью-Йорке Морфи, в ча­стности, сказал, что «шах­маты никогда не должны быть ничем иным, как сред­ством отдыха... они долж­ны оставаться просто иг­рой, средством освежить мысль после серьезной про­фессиональной работы...»

Однако работа, которой решил посвятить себя пер­вый шахматист мира - ад­вокатская практика,- не принесла ему успеха.

В 1861 году рабовладель­ческий Юг объединился в независимую конфедерацию американских штатов - в стране началась Граждан­ская война.

Морфи пытался добиться назначения от правительст­ва Юга на дипломатиче­скую должность, но потер­пел неудачу.

Осенью 1863 года Морфи снова в Париже. Он слу­шает музыку, изредка игра­ет или анализирует дебют­ные варианты с Арну де Ривьером, но даже не захо­дит в кафе «Режане». В феврале 1864 года Морфи пускается в обратный путь.

Следующее, третье и по­следнее путешествие Мор­фи в Париж в 1867 году во время Всемирной выстав­ки уже не оставляет ника­ких шахматных следов - он не играет даже легких партий. Не посещает и проходящий как раз в те дни «III Международный турнир».

Самые последние из сыгранных Морфи партий относятся к 1869 году. Постоянным и последним противником великого шахматиста был его школьный друг Шарль Морнан. Морфи давал вперед коня.

С юношеских лет нервный и впечатлительный Морфи был склонен к душевным расстройствам. Признаки тяжелого психического недуга стали особенно заметны после его возвращения из второй поездки в Париж. Все очевиднее становилось, что великий мастер потерян не только для шахмат...

Каждый день в один и тот же час, безукоризненно одетый, с неизменным цветком в петлице, прогуливался он по улицам Нового Орлеана. Но близкие знали, что ему все хуже и хуже. Сильные головные боли, чувство подавленности, боязнь незнакомых людей, перешедшая в манию преследования,- эти и другие симптомы тяжкого заболевания все усиливались.

В 1879 году из писем д-ра Мередита шахматный мир узнал, что Морфи пребывает в состоянии безнадежного психического помрачения. Его брат Эдуард и Мориан неоднократно выступали с опровержениями, но их заявления только давали пищу новым слухам.

10 июня 1884 года, как обычно, Морфи вышел на прогулку. Было жарко, и, возвратившись, он попросил приготовить ему прохладную ванну. Смерть наступила от кровоизлияния в мозг.

Великий маэстро умер в возрасте сорока семи лет.

* * *

Морфи был наделен удивительным даром. Там, где его противники в поисках верного пути перебирали в уме бесчисленное множество вариантов, Морфи с помощью своего поистине непогрешимого чувства позиции отбрасывал лишнее и, сосредоточивая внимание на главном, с необыкновенной легкостью находил объективно лучший ход. Это чувство позиции, или, как его иначе называют, шахматное чутье, подобно нити Ариадны, выводило Морфи из лабиринта вариантов, в которых блуждали и запутывались его партнеры.

Хотя Морфи покинул арену шахматных битв на два десятилетия раньше Андерсена, его творчество знаменует собой следующий, более зрелый этап в развитии шахматного искусства.

Изучение партий матча Андерсен - Морфи показывает, что Морфи-стратег стоял на голову выше Андерсена, в то время как в искусстве комбинационной игры они были равны. «Чувство позиции» - вот ключ к разгадке победы американского мастера зимой 1858 года. То, что Морфи было ясно уже тогда, Андерсен понял лишь в конце своей шахматной карьеры. Комбинации Морфи оказывались успешными потому, что они базировались на гораздо более прочном позиционном фундаменте.

Американский мастер никогда не выступал с теоретическими обобщениями, ио своей игрой он выдвинул принципы, лежащие в основе стратегии открытых позиций. На примере таких позиций Морфи наглядно продемонстрировал взаимосвязанность трех основных факторов шахматной борьбы: силы, пространства и времени.

Таков был Пол Чарлз Морфи - последний некоронованный шахматный король, один из величайших гениев шахматного искусства.

Пол Морфи (1837-1884)

Пол Чарльз Морфи (англ. Paul Charles Morphy, 22 июня 1837, Новый Орлеан - 10 июля 1884, там же) - американский шахматист; сильнейший в мире в середине XIX века. Многие любители шахмат считают, что самым гениальным шахматистом США является Бобби Фишер, но, судя по словам самого Фишера (см. ниже), он считал иначе. Пальму первенства Фишер отдал Полу Морфи.

Морфи окончил Луизианский университет. Потомок ирландских эмигрантов-якобитов, состоявших на испанской службе. В семье многие играли в шахматы: например, дядя - Эрнесто Морфи - был одним из первых учителей Пола Чарльза. Известны некоторые партии Э.Морфи, в том числе его победа над тогдашним чемпионом США Ч. Стэнли. В шахматы играли также отец Алонсо Морфи, дед по матери Жозе Карпантье и дядя Шарль Карпантье. В 1987 году журнал «64-Шахматное обозрение» опубликовал несколько «внутрисемейных партий» Морфи и Карпантье.

С шахматами познакомился в 10 лет; в 12 - выиграл партию у Э. Руссо - участника первого в истории США матча на первенство страны. В 1850 победил в лёгких партиях И. Лёвенталя (1,5:0,5), гастролировавшего в США. Выдающегося успеха достиг на Первом американском шахматном конгрессе (Нью-Йорк, 1857), где 16 участников играли короткие матчи до трёх (в финале до пяти) выигрышей. Легко победив всех соперников - Дж. Томпсона, А. Мика (с одинаковым счётом: +3, −0, =0), Т. Лихтенгейна (+3, −1, =0) и в финале Л. Паульсена (+5, −1, =0), 20-летний Морфи стал лидером шахматистов США.

Помимо конгресса Морфи сыграл в Нью-Йорке свыше 250 партий, в том числе более 150 - на «дачу вперёд» (см. Фора). Из 100 партий «на равных» он проиграл всего лишь 5; среди проигравших ему оказались ведущие шахматисты США Паульсен (+1, −10, =3), Ч. Стэнли, Дж. Шультен и др. Сознавая своё превосходство, Морфи предложил пешку и ход вперёд любому члену Нью-Йоркского шахматного клуба. Вызов принял Стэнли: при счёте +0, -4, =1 (играли до 7 выигрышей) Стэнли матч сдал. Ту же фору Морфи предложил любому шахматисту США. В 1858 Морфи вызвал на матч Х. Стаунтона, который, приняв вызов, уклонялся от состязания под разными предлогами. Попытки Морфи, приехавшего в Англию, организовать матч, потерпели неудачу. Морфи удалось (вместе с Т. Барнсом) сыграть против Стаунтона и Дж. Оуэна лишь консультационные партии: +2, −0, =0. Он также провёл ряд матчей с ведущими английскими мастерами и добился убедительных побед: над Барнсом (+19, −7, =1), С. Боденом (+5, −1, =3), Г. Бёрдом (+10, −1, =1), Э. Лёве (+6, −0, =0), Дж. Медли (+3, −0, =0), Оуэном (+4, −1, =0). Наиболее упорным из английских соперников Морфи оказался Лёвенталь (+9, −3, =2).

Сенсационным для современников оказался сеанс одновременной игры Морфи вслепую в Бирмингеме (+6, −1, =1). В Париже Морфи выиграл матч у Д. Гарвица (+5, −2, =1), провёл сеанс вслепую (+6, −0, =2) и сыграл ряд лёгких партий с ведущими мастерами - П. Ш. Сент-Аманом, утверждавшим, что Морфи мог с успехом давать впёред пешку f7 любому из современников, Ж. А. де Ривьером, Ж. Прети, П. Журну и др. В декабре 1858 в Париж для встречи с Морфи прибыл А. Андерсен. Матч между ними, закончившийся уверенной победой Морфи (+7, −2, =2; см. Морфи - Андерсен матч), фактически решил вопрос о сильнейшем шахматисте мира того времени. Последний матч в Париже Морфи сыграл с О. Монгредиеном (+7, −0, =1). Перед отъездом в США Морфи провёл в Англии ряд сеансов вслепую против шахматистов Лондонского (+2, −0, =8) и Сент-Джорджского (+5, −0, =3) клубов; а также сеанс в Сент-Джеймском клубе против мастеров (Барнс, Боден, Бёрд, Лёвенталь, Ривьер): +2, −1, =2.

В 1858 году Морфи сыграл случайную партию, которая стала широко известной, против Карла Брауншвейгского и графа Изуара в Театре итальянской оперы в Париже.

1.e4 e5 2.Nf3 d6 3.d4 Bg4 {This is a weak move already.--Fischer} 4.dxe5 Bxf3 5.Qxf3 dxe5 6.Bc4 Nf6 7.Qb3 Qe7 8.Nc3 c6 9.Bg5 {Black is in what"s like a zugzwang position here. He can"t develop the knight because the pawn is hanging, the bishop is blocked because of the Queen.--Fischer} b5 10.Nxb5 cxb5 11.Bxb5+ Nbd7 12.O-O-O Rd8 13.Rxd7 Rxd7 14.Rd1 Qe6 15.Bxd7+ Nxd7 16.Qb8+ Nxb8 17.Rd8# 1-0

В США Морфи ожидала восторженная встреча. Объявив о своей готовности дать вперёд пешку и ход любому шахматисту мира, Морфи отказался от серьёзных выступлений: вызовы Паульсена (1859 и 1860) и И. Колиша (1861 и 1863) отклонил, ограничившись лёгкими партиями и игрой на фору. Посетив Париж в 1863, Морфи сыграл ряд лёгких партий с Монгредиеном и Ривьером (проанализировал с ним также ряд позиций для совместно задуманного дебютного руководства). С середины 1860-х гг. и до конца жизни Морфи страдал тяжёлым душевным заболеванием.

Современники объясняли феноменальные успехи Морфи его исключительным комбинационным дарованием. Однако партии матча Морфи - Андерсен - сильнейших шахматистов того времени - свидетельствуют о том, что превосходство Морфи проявлялось главным образом в стратегии. В комбинационной игре Андерсен не уступал Морфи. Первостепенной задачей Морфи считал мобилизацию сил и достижение перевеса в развитии. Чтобы избежать потери темпа или создать трудности в развитии сил соперника, Морфи прибегал к жертвам. Малозаметные потери темпов, которые соперники допускали при разменах, Морфи чётко использовал. Играя белыми, он уже в дебюте создавал предпосылки для атаки, а чёрными - стремился перехватить инициативу. Важное значение Морфи придавал пешечному центру. Располагая перевесом в развитии и пространстве, он предпринимал пешечный прорыв, обычно связанный с жертвой 1-2 пешек. Основанные главным образом на общих соображениях жертвы Морфи носили выраженный позиционный характер. В результате прорыва Морфи вскрывал линии. Его фигуры, сосредоточенные на открывшихся вертикалях и диагоналях, приобретали большую силу: на направлении главного удара у Морфи оказывался значительный перевес. Многие партии Морфи завершались прямой атакой позиции короля соперника и комбинационным ударом. Однако атака не была для Морфи самоцелью: если было выгодно, он охотно упрощал позицию, разменивал ферзей, предпочитая позиционный перевес в окончании неясным осложнениям в миттельшпиле. При этом демонстрировал высокое техническое мастерство. Сила Морфи заключалась в «глубоко продуманной позиционной игре преимущественно агрессивного характера» (А. Алехин).

Не оставив литературного шахматного наследия, Морфи своим шахматным творчеством выдвинул принципы стратегии открытых позиций.

Восхищенно, о творчестве Морфи, высказывались многие сильнейшие шахматисты разных времен: Андерсен, Алехин, Эйве, Ботвинник, Смыслов, Фишер и другие.

“Играющий с Морфи должен оставить всякую надежду поймать его в какую-либо самую тонкую ловушку. Пусть знает он, что Морфи видит всё совершенно ясно и что об ошибочном ходе с его стороны не может быть и речи. Напротив, если покажется, что Морфи сделал ход, который на первый взгляд можно с выгодой использовать, необходимо точнее взвесить этот ход, и, в конце концов, всегда окажется, что он не только совершенно правилен, но и всякая мнимая возможность им воспользоваться приводит к ущербу для себя же… Впечатление, которое произвел на меня Морфи, я лучше всего передам, если скажу, что он относится к шахматам с серьезностью и добросовестностью художника… Для него шахматная партия - это священный долг…”

“Тогда, в 60-е и 70-е годы прошлого столетия, в Лондоне и главным образом в Париже, где были живы традиции Филидора, где в памяти еще были бессмертные творения Лабурдонне и Мак-Доннеля, в то время, наконец, когда жил , одной только красотой едва ли можно было кого удивить. Сила, непобедимая сила Морфи - вот причина успеха его и залог бессмертия”.

Александр Алехин

“Морфи принято называть величайшим шахматным гением всех времен… Если отличительным признаком гения является то, что он уходит далеко вперед по сравнению со своей эпохой, то Морфи был шахматным гением в наиболее совершенном выражении…”

Макс Эйве

“До сих пор Морфи является непревзойденным мастером открытых игр. Насколько велико его значение, видно из того, что ничего существенно нового после Морфи в этой области создано не было. Каждый шахматист - от начинающего до мастера - должен в своей практике снова и снова возвращаться к творчеству гениального американца”.

Михаил Ботвинник

“Более века не меркнет слава Пола Морфи. В свое время он вызывал восхищение не только блистательными победами, но и неукротимой фантазией, стремительностью атак, огнем комбинаций. Однако в наши дни наибольшее удивление вызывает гармоничность его игры. Морфи всегда был готов атаковать короля, но если позиция требовала иных действий, то он не отказывался от ведения борьбы в строгом позиционном стиле и от перехода в эндшпиль.

Постоянное стремление Морфи к инициативе, неустанный поиск наилучшего хода, игра высокого накала производят глубокое впечат-ление.
Подлинным откровением для его современников была трактовка дебютов Полом Морфи. Он стремился к открытым позициям и все подчинял быстрейшему развитию фигур. Для его стиля характерно ведение сражения по всей доске. В фигурной борьбе он, несомненно, превосходил всех своих соперников. Морфи прекрасно разыгрывал и эндшпиль, искусно вводя комбинационные мотивы в простые на первый взгляд окончания.

Несомненно, что шахматы были для Морфи искусством, а Морфи для шахмат - великим художником. Его игра пленяет свежестью мысли, неиссякаемой энергией. Он играл вдохновенно, без стремления проникнуть в психологию противника, играл, если можно так выразиться, в “чистые шахматы”.

Порой любители шахмат задают вопрос при встрече с гроссмейстером: “А как бы Морфи играл в нынешних соревнованиях?” Конечно, легче уклониться от ответа, сказав, что вопрос неправомерен. Однако можно утверждать, что гармоничное понимание позиции и глубина интуиции Морфи сделали бы его опаснейшим партнером и для шахматистов наших дней.

Партии Морфи - это классика шахматного творчества. Их полезно и приятно изучать шахматисту любой квалификации, от новичка до мастера.
Сейчас играется множество партий, где соперники преследуют скромные цели - ослабление какого-либо пункта, избыточная защита какой-нибудь пешки, - увлекаясь техническими средствами борьбы. Морфи же ни на один момент не забывал об атаке на короля. Такое огромное дарование, каким обладал Морфи, не вмещается в рамки своего времени. Некоторые образцы его творчества остаются непревзойденными и поныне. В этом секрет интереса к его неувядаемым произведениям”.

Василий Смыслов

Морфи был самым эрудированным шахматистом своего времени. Доподлинно известно, например, что он был знаком с такими книгами как “Handbuch” Бильгера (400 страниц этого труда, впервые вышедшего в 1843 г., были сплошь заполнены дебютными анализами в табличной форме) и “The Chess Handbook” Стаунтона… Эти книги лучше современных; теория открытых начал с тех пор существенно не продвинулась вперед. А природного таланта Морфи было бы более чем достаточно, чтобы доставить ему победу над лучшими шахматистами XX столетия.

По точности игры Морфи, вероятно, превосходил всех когда-либо живших шахматистов. Он обладал абсолютным видением доски и никогда не допускал промахов, несмотря на то, что играл очень быстро, лишь в редких случаях тратя на обдумывание хода более пяти минут. (У его противников на это часто уходили часы; шахматных часов в ту пору еще не существовало).

Я переиграл несколько сот партий Морфи и неизменно поражался и восхищался его изобретательностью. Порой мне нужно было минут двадцать, чтобы найти правильный ответ на ходы Морфи. Морфи никогда не терял присутствия духа в тяжелых позициях и находил возможности выигрыша в положениях, которые казались безнадежными. Вдобавок он обладал великолепной техникой в окончаниях. Пожалуй, его единственная слабость - наиболее проявившаяся в матче с Андерсеном - заключалась в разыгрывании закрытых дебютов, как например, голландская защита. Но даже в этих случаях находчивость Морфи позволяла ему выходить из борьбы победителем.

Общеизвестно, что в 1859 г. Морфи оставил шахматы. Его разочарование относилось больше к шахматистам, чем к самим шахматам.”

Роберт Фишер

Подборка видео

Королевский гамбит — Пол Морфи навсега (

Видео-разбор партии Морфи — Руссо.

Морфи — Руссо

1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.d4 exd4 4.Bc4 Bb4+ 5.c3 dxc3 6.O-O cxb2 7.Bxb2 Bf8 8.e5 d6 9.Re1 dxe5 10.Nxe5 Qxd1 11.Bxf7+ Ke7 12.Ng6+ Kxf7 13.Nxh8# 1-0

Шультен — Морфи

1. e4 e5 2. f4 d5 3. exd5 e4 4. Nc3 Nf6 5. d3 Bb4 6. Bd2 e3 7. Bxe3 O-O 8. Bd2 Bxc3 9. bxc3 Re8+ 10. Be2 Bg4 11. c4 c6 12. dxc6 Nxc6 13. Kf1 Rxe2 14. Nxe2 Nd4 15. Qb1 Bxe2+ 16. Kf2 Ng4+ 17. Kg1 Nf3+ 18. gxf3 Qd4+ 19. Kg2 Qf2+ 20. Kh3 Qxf3+ 21. Kh4 Nh6 22. Qg1 Nf5+ 23. Kg5 Qh5# 0-1

Паульсен — Морфи

1. e4 e5 2. Nf3 Nc6 3. Nc3 Nf6 4. Bb5 Bc5 5. O-O O-O 6. Nxe5 Re8 7. Nxc6 dxc6 8. Bc4 b5 9. Be2 Nxe4 10. Nxe4 Rxe4 11. Bf3 Re6 12. c3 Qd3 13. b4 Bb6 14. a4 bxa4 15. Qxa4 Bd7 16. Ra2 Rae8 17. Qa6 {Morphy took twelve minutes over his next move, probably to assure himself that the combination was sound and that he had a forced win in every variation. -- Chernev} Qxf3 {!!} 18. gxf3 Rg6+ 19. Kh1 Bh3 20. Rd1 {Not 20 Rg1 Rxg1+ 21 Kxg1 Re1+} Bg2+ 21. Kg1 Bxf3+ 22. Kf1 Bg2+ {The "quiet" 22...Rg2! would have won more quickly. Zukertort gives: 23.Qd3 Rxf2+ 24.Kg1 Rg2+ 25.Kh1 Rg1. } 23. Kg1 Bh3+ 24. Kh1 Bxf2 25. Qf1 {Absolutely forced.} Bxf1 26. Rxf1 Re2 27. Ra1 Rh6 28. d4 Be3 0-1

Марач — Морфи

1. e4 e5 2. Nf3 Nc6 3. Bc4 Bc5 4. b4 Bxb4 5. c3 Ba5 6. d4 exd4 7. e5 d5 8. exd6 Qxd6 9. O-O Nge7 10. Ng5 O-O 11. Bd3 Bf5 12. Bxf5 Nxf5 13. Ba3 Qg6 14. Bxf8 Qxg5 15. Ba3 dxc3 16. Bc1 Qg6 17. Bf4 Rd8 18. Qc2 Ncd4 19. Qe4 Ng3 20. Qxg6 Nde2# 0-1

Морфи — Андерсен

1.e4 {Notes by Lowenthal} c5 2.d4 cxd4 3.Nf3 Nc6 4.Nxd4 e6 5.Nb5 d6 {This is better than ...a6; but even now the King"s Bishop is shut in, and the Queen"s Pawn rendered weak.} 6.Bf4 {Correctly played, compelling the advance of the e-Pawn, which leaves the Queen"s Pawn weak and unsupported.} e5 7.Be3 f5 {...a6 would have been sounder play, but even then the game would have been in favor of the first player.} 8.N1c3 {A fine conception.} f4 {Had Black played ...a6, White"s reply would still have been Nd5, with a winning game.} 9.Nd5 fxe3 10.Nbc7+ Kf7 11.Qf3+ Nf6 12.Bc4 {The attack is now irresistable.} Nd4 13.Nxf6+ d5 {If the Bishop had been interposed, White would have taken it, checking; and on Knight retaking have played Nd5 discovering check, and won without difficulty.} 14.Bxd5+ Kg6 {Had the Queen captured the Bishop, White would have taken with Knight, discovering check, and have remained eventually with a Pawn ahead and a winning position.} 15.Qh5+ Kxf6 16.fxe3 {Ne8+, seemingly a good move, is only in appearance, as Black might have taken it when placed there; and on White taking Queen, have answered with ...Bb4+, obtaining a winning game.} Nxc2+ 17.Ke2 1-0

Барнс — Морфи

1.e4 e5 2.Nf3 d6 3.d4 f5 4.dxe5 fxe4 5.Ng5 d5 6.e6 Bc5 7.Nf7 Qf6 8.Be3 d4 9.Bg5 Qf5 10.Nxh8 Qxg5 11.Bc4 Nc6 12.Nf7 Qxg2 13.Rf1 Nf6 14.f3 Nb4 15.Na3 Bxe6 16.Bxe6 Nd3+ 17.Qxd3 exd3 18.O-O-O Bxa3 19.Bb3 d2+ 20.Kb1 Bc5 21.Ne5 Kf8 22.Nd3 Re8 23.Nxc5 Qxf1 24.Ne6+ Rxe6 0-1

Андерсен — Морфи

Париж, 1858
Принятый королевский гамбит

1.e4 e5 2.f4 exf4 3.Nf3 g5 4.h4 g4 5.Ne5 Nf6 6.Nxg4 d5 7.Nxf6+ Qxf6 8.Nc3 Qg6 9.Qf3 Bd6 10.Bd3 Bg4 11.Qf2 Nd7 12.exd5 f5 13.Bb5 a6 14.Bxd7+ Kxd7 15.d3 Rae8+ 16.Kf1 Rhg8 17.Rh2 f3 18.g3 Bh5 19.Bg5 h6 20.Qa7 hxg5 21.Na4 gxh4 22.Qxb7 hxg3 23.Nb6+ Ke7 24.Re1+ Kf7 0-1

Морфи — Потиер

1. e4 {Notes by J. Lowenthal} e5 2. Nf3 Nf6 3. Bc4 {Should White play Nc3, Black would answer with ...Bb4. The game is then usually continued as follows: 3 Nc3 Bb4 4 Nxe5 Bxc3 5 dxc3 d6 6 Nf3 Nxe4 7 Bd3 Nf6 (best if ...d5 7 c4 with the better game) 8 O-O O-O and neither party can be said to have the slightest advantage.} Nxe4 {This move leads to an even game, as does also ...d5, which Lichtenhein played against morphy; but there is also ...Nxc3 from which spring several interesting positions. Black"s game is cramped thereby, and must remain so for a considerable time; but, in opposition to several very able authorities, we are of the opinion that if properly conducted the defence through advantage of the pawn will most certainly win. In proof of this we submit the following variation: 4...Nxc3 5 dxc3 f6 6 Nh4 (6 O-O Qe7 7 Na4 g6 followed by ...c6 with a good game) Qe7 7 Qh5+ Kd8 8 Ng6 Qe8 9 Bd3 Be7 winning a piece.} 4. Nc3 Nf6 5. Nxe5 d5 6. Bb3 Be7 7. d4 c6 8. O-O Nbd7 9. f4 {Playing his favorite move early in the gamr.} Nb6 10. Qf3 h5 11. f5 {The queen"s bishop of the second player is now completely hemmed in and time must be lost in extricating it.} Qc7 12. Bf4 Bd6 13. Rae1 Kf8 14. Qg3 h4 {If Black had taken pawn with bishop, White would have checked with the kight on g6 and gained an evident advantage.} 15. Ng6+ {A most able move, frustating at once all of the combinations of his opponent.} Kg8 16. Bxd6 hxg3 17. Bxc7 fxg6 18. fxg6 gxh2+ 19. Kh1 Bg4 20. Re7 Nbd7 21. Be5 Kf8 22. Rf7+ Kg8 23. Nxd5 {One of those brilliant combinations in which Mr. Morphy has made himself so famous, and which occur with equal frequecy in his blindfold games as in those that he has conducted with board and men before him.} cxd5 24. Bxd5 Nb6 25. Bb3 1-0

Барнс — Морфи

Париж, 1858
Испанская партия

1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.Bb5 a6 4.Ba4 Nf6 5.Nc3 Bb4 6.Nd5 b5 7.Bb3 d6 8.O-O Bg4 9.c3 Ba5 10.d4 exd4 11.Nxf6+ Qxf6 12.Bd5 Ne5 13.Bxa8 Nxf3+ 14.gxf3 Bxf3 15.Qd2 dxc3 16.Qg5 cxb2 17.Bc6+ Ke7 18.Qxf6+ gxf6 19.Bf4 Rg8+ 20. Bg3 bxa1=Q 21.Rxa1 f5 22.a4 Bb6 23.axb5 f4 24.bxa6 fxg3 25.hxg3 Rxg3+ 26.Kh2 Rg6 27.Rf1 Bd4 28.Kh3 Be5 29.Kh4 Bf4 30.a7 Rh6# 0-1

Морфи — Арну-де-Ривьер

Париж, 1963
Итальянская партия

1. e4 e5 2. Nf3 Nc6 3. Bc4 Bc5 4. c3 Qe7 5. d4 Bb6 6. O-O d6 7. h3 Nf6 8. Re1 h6 9. a4 a5 10. Na3 Nd8 11. Nc2 Be6 12. Ne3 Bxc4 13. Nxc4 Nd7 14. Ne3 g6 15. Nd5 Qe6 16. Bxh6 f6 17. Bg7 Rh5 18. g4 Rxh3 19. Nxf6+ Nxf6 20. Ng5 Qd7 21. Bxf6 Rh4 22. f3 exd4 23. cxd4 Rh6 24. Kg2 Nf7 25. Rh1 Nxg5 26. Rxh6 Nh7 27. Qh1 Nxf6 28. Rh8+ Ke7 29. Rxa8 Bxd4 30. Qh6 Qc6 31. Rc1 Qb6 32. Rxc7+ Ke6 33. Re8+ Nxe8 34. Qxg6+ Ke5 35. Qf5# 1-0

Поднялся такой шум, что Гаррвитцу пришлось на некоторое время исчезнуть с парижского шахматного горизонта.

Все парижские газеты – от серьезного «Монитора» до юмористического «Шаривари» – писали о Поле Морфи со дня его появления в Париже беспрерывно. Он стал излюбленным персонажем, переходящим из номера в номер.

На одной карикатуре Британия получала «шахи» от Индии и просила мистера Пола Морфи помочь ей в игре.

На другой некий человек отказывался войти с женой в кафе «Де ля Режанс» на том основании, что заседающий там американец отберет, чего доброго, его королеву.

Во всех иллюстрированных газетах печатались десятки портретов Пола, но среди них не было и двух на него похожих.

Осенью 1858 года Пол Морфи, «маленький американец», был одной из главных достопримечательностей Парижа. Все знали и все любили его.

Сент-Аман писал, что Пол сумел удовлетворить потребность, давно уже терзавшую Париж, – потребность в герое.

Скульптор Лекэн попросил Пола позировать ему для бюста, и Пол покорно высиживал в мастерской долгие часы, пока светлый металлический бюст не был готов.

Бюст был выставлен на Елисейских Полях, весь Париж бегал смотреть его и восхищаться как великолепным талантом скульптора, так и благородным лицом оригинала.

Вести о Поле проникли в великосветские салоны, посыпались приглашения из недоступных особняков в предместьях Сент-Онорэ и Сен-Жермэн, у Пола появились друзья и поклонники в самых высших сферах.

Пол и вездесущий Эдж были частыми посетителями герцогской ложи в Итальянской опере.

Однажды давали «Норму» Беллини. В антракте Пола заставили играть против совещавшихся герцога Брауншвейгского и графа Изуара. Пол сидел спиной к сцене. Партия складывалась интересно, и партнеры совсем забыли, что начинается второй акт.

Пол, выросший в музыкальной семье, чувствовал себя отвратительно. Он любил музыку, ценил и уважал труд актеров, но герцог и граф не отпускали его буквально насильно.

Примадонна мадам Панко, певшая партию друидской жрицы, бросала на герцога презрительные взгляды. Хористы, изображавшие друидов, пели про «кровь и огонь» с особой выразительностью, часто поглядывая на злополучную ложу.

Наконец Пол разозлился и заматовал герцога и графа, создав при этом одну из вечных, неумирающих партий.

Пожалуй, самые приятные часы в Париже Пол провел в доме одной баронессы, славившейся как покровительница искусств.

Баронесса была по крови креолка, она железной хваткой вцепилась в маленького Пола, водила его под руку по своему особняку и представляла всем и каждому:

– Вот, смотрите! Наконец-то я нашла в Париже настоящего креола! Чистокровного креола, такого же ленивого и беспечного, как я сама!

Баронесса любила шахматы. Когда она играла с Полом, возле нее усаживались Лекэн и Сент-Аман и не позволяли ей делать грубых ошибок. Естественно, почти все партии заканчивались вничью. При этом все четверо комментировали партии так, что зрители помирали со смеху.

В этом доме часто бывал достопочтенный мистер Мэзон, посол Соединенных Штатов в Париже. Он очень гордился Полом и осыпал его знаками внимания.

– А вы сами играете в шахматы, мистер Мэзон? – наивно спросил его как-то Пол.

– Мой молодой друг! – ответил мистер Мэзон.

Как могу я не играть в шахматы? Это было бы оскорблением памяти Бенджамина Франклина, в доме которого я живу!

Отель Мэрис вскоре надоел Полу, они переехали в отель Бретейль, на углу улиц Дофэн и Риволи. Это было в двух шагах от лучших кварталов города и от кафе «Де ля Режанс».

Эти комнаты занимал прежде Сент-Аман. У окна стояло старинное бюро редкой работы. За него каждое утро усаживался Эдж и чертыхался, не зная, куда ему девать свои длинные ноги.

Пол Морфи был очень ленив на писанье. Казалось, это не он в юности исписал огромное количество тетрадей лекциями и конспектами, не он выработал себе мелкожемчужную скоропись, удивлявшую каллиграфов.

Теперь заставить его писать было почти невозможно. Даже письма родным писал за него Эдж, добросовестно перечисляя успехи, города и даты. Пол так привык доверять Эджу, что даже не перечитывал им написанного. Он знал, что все будет изложено аккуратно и добросовестно, брал перо и приписывал снизу: «Целую всех. Пол». И письмо отправлялось в длинный путь.

Вскоре после того, как состоялся переезд в отель Бретейль, к Полу как-то утром пришел человек средних лет, с медлительными движениями и тусклыми серо-голубыми глазами.

Бдительный Эдж спросил его сухо:

– Что вам угодно от мистера Морфи, мсье?

– Мне ничего не угодно, я просто хотел поглядеть на мистера Морфи. Дело в том, видите ли, что я прямой и единственный внук Франсуа Филидора…

Пол выбежал из соседней комнаты, откуда он слушал разговор.

– Как? Вы внук великого Филидора, мсье? Как же вас зовут?

– Тоже Франсуа-Андрэ-Даникан… В нашем роду это фамильное имя.

– И вы тоже играете в шахматы?

– Нет, мсье Морфи, я торгую сукнами.

– Но почему же?..

– Нося имя и фамилию великого Филидора, мсье Морфи, играть посредственно – это кощунство! Я пробовал играть, у меня нет шахматных способностей, увы… Добрый вечер, мсье Морфи!

И странный посетитель ушел, даже не попрощавшись с Эджем. Очевидно, он увидел все, что хотел увидеть.

В конце октября пришло письмо из Бреславля от Адольфа Андерсена. Андерсен писал, что кафедра математики Бреславльской государственной гимназии не имеет никакой возможности предоставить ему отпуск посреди учебного года.

Единственное, что он постарается сделать, – это приехать в Париж на рождественские каникулы, приехать специально ради того, чтобы повидаться со знаменитым молодым американцем.

– Очень жаль! – разочарованно сказал Пол. – К рождеству я уже буду на пути домой… Досадно, что не пришлось сыграть с Адольфом Андерсеном, я высоко ценю его удивительную игру!

– Вы не уедете, мистер Морфи, а будете играть с Андерсеном на рождество! – вдруг грубо сказал Эдж.

– Не вы ли помешаете мне уехать? – насмешливо спросил его Пол.

– Нет, не я. Вы сами себе этого не позволите. Без победы над Андерсеном список ваших европейских побед будет неполон. Андерсен играет сейчас значительно сильнее Стаунтона, и вы отлично это знаете. Европа не позволит вам уехать!

– Значит, придется мне переупрямить Европу!

– Браво! – сказал Эдж. – Желаю вам успеха!

И Эдж тут же засел за работу, которую держал в секрете. Никому не сказав ни слова, он направил письма во все ведущие клубы Англии и континента. Он просил клубы вмешаться и не дать исчезнуть такой редчайшей возможности, как возможность матча Морфи – Андерсен.

«Встреча Пола Морфи с Адольфом Андерсеном должна сказочно обогатить шахматную сокровищницу!» – писал Эдж.

И клубы поддержали его. Через неделю ответные письма посыпались дождем. Писали Амстердам и Лейпциг, Брюссель и Рим, Бреславль и Берлин, Стокгольм и Санкт-Петербург.

Из лондонского Сент-Джордж-клуба прибыла петиция, подписанная множеством лиц.

В запасе у Эджа оставался еще один «медицинский козырь»: лечивший Пола врач полагал, что состояние его здоровья не таково, чтобы пересекать Атлантику зимой. Врач написал соответствующую справку, и Эдж аккуратно отправил ее в Новый Орлеан.

Дело было сделано. Пол остался в Европе.

Встретив на улице Гаррвитца, Эдж сказал ему как только мог ласково:

– Мистер Гаррвитц, вы, конечно, будете счастливы: мистер Морфи решил провести в Париже еще несколько месяцев.

Гаррвитц ответил довольно грубо:

– Значит, мистер Морфи – не человек слова!

В бульварных газетах, где Гаррвитц был своим человеком, вскоре появилась такая заметка:

«Знаменитый мистер Морфи уступил настояниям своего друга маэстро Д. Гаррвитца и окончательно согласился остаться в Париже до весны».

Евг. Загорянский

Легендарная трагическая фигура Пола Морфи занимала мое воображение много лет. Еще в середине тридцатых годов я начал подбирать материал для будущей повести. Писать первый вариант ее я начал в 1938 году. Материала было мало, он был отрывочен и недостоверен, источники часто противоречили друг другу.

В первом варианте повести я вынужден был фантазировать чрезвычайно широко, ибо живой ткани жизни героя не было, приходилось придумывать ее… По существу, не было ничего, кроме хронологических дат, да и в них царила путаница.

Немедленно после войны, в 1945 году, я вновь вернулся к истории Пола Морфи.

Читатели, которые помнят первую часть повести, напечатанную в 1946 году в журнале «Шахматы в СССР», наверное, удивятся, прочитав эту книгу. Они найдут, что расхождения весьма значительны. Объясняется это очень просто.

Я вернулся к Полу Морфи в третий раз в 1959 году. Любезность Ильи Львовича Майзелиса, известного коллекционера и знатока шахматной литературы, дала мне возможность пополнить источники, в частности приобщить к ним две уникальные книжки из коллекции Ильи Львовича.

Первая из этих книг – мемуарная монография племянницы Пола Морфи. Брошюра вышла в свет в Новом Орлеане в 1926 году и называется полностью «Жизнь Пола Морфи в квартале Вье-Каррэ города Нового Орлеана и за границей, записанная миссис Реджиной Морфи-Вуатье».

Вторая книга – еще большая редкость, она является настоящей драгоценностью для исследователя и библиофила.

Она подписана анонимно – «Инглишмэн» («Англичанин»), а на самом деле принадлежит перу Фредерика Эджа, английского журналиста, бывшего секретарем Пола Морфи во время его путешествия по Европе. Книга вышла в Лондоне в 1859 году, в издательстве Уильяма Лея на Кинг-Уильям-стрит, на Стрэнде. Тираж не указан.

Полное название книги – «Пол Морфи, шахматный чемпион. Отчет о его карьере в Америке и Европе совокупно с историей шахмат и шахматных клубов, а также анекдотами о знаменитых маэстро».

Помимо этих двух источников, я использовал соответствующие разделы из книг Иоганна Левенталя, Макса Ланге, Филипа Серджента (в двух изданиях), Гезы Мароци и др. Надо сказать, что и в наши дни шахматная историография еще не установила точно многого.

Например, даже такое крупное соревнование, как лондонский матч 1858 года Морфи – Левенталь, освещается различными авторами по-разному. Фред Эдж и миссис Реджина Морфи-Вуатье дружно указывают, что счет результативных партий был 9:3 в пользу Морфи и на этом матч закончился.

Однако Геза Мароци (работавший, в основном, по немецким источникам) приводит счет результативных партий 10:4 и повторяет это дважды. У немца Макса Ланге также говорится о счете 9:3. Откуда же взял Г. Мароци свои данные? По-видимому, были сыграны еще какие-то партии, не попавшие в зачет. Одни авторы их признают, а другие нет.

Сто лет – не такой уж большой срок, но я предпочел довериться современникам и очевидцам, поскольку установить истину практически невозможно.

В счете Мароци больше нигде не расходится с Эджем, но он во многих местах изменяет последовательность партий и датировку их. Я во всех случаях придерживался данных Эджа, хоть это и не имеет большого значения для чисто беллетристической вещи.

Первые две из вышеупомянутых книжек были мной положены в основу этой повести, и, вооружась ими, я переписал своего «Пола Морфи» почти что заново, сохранив от первого варианта лишь небольшие кусочки. В первой части их много, во второй значительно меньше.

Евгений Загорянский

С моря дул влажный ветер. Полосатые тенты над витринами лавок надувались и хлопали, как паруса. Казалось, благословенный город Новый Орлеан, словно корабль, сорвется сейчас с причала и уплывет в голубую дымку теплых морей.

На пустынной набережной фыркала и рыла землю передней ногой выхоленная, породистая кобыла. Курчавый негритенок держал ее за уздечку, ласково бормоча. Лошадь прижимала уши, мотала узкой, злой мордой, и клубы пыли поднимались из-под ее нетерпеливой ноги. Негритенок оглянулся на высокое каменное крыльцо с голубой вывеской:

ДЖЕРЕМИ ХОРН Маклер по хлопку

– Убирайтесь к черту, – спокойно сказал Аллисон. Лицо его, моложавое для пятидесяти лет, было угрюмо. Каштановые усы, свисавшие по углам рта, лишь подчеркивали жесткость очертаний. Он неторопливо спустился по каменным ступеням, а за ним клубком скатился хозяин конторы, толстяк с постной физиономией квакера.

– К черту, Хорн! – повторил, не оборачиваясь, Аллисон. – Вы хотите наступить мне на горло… Эй, лошадь!

– Мистер Аллисон! – затараторил маклер. – Вы не первый день знаете Джо Хорна, сэр… Клянусь всеми святыми, ни один маклер Нового Орлеана не предложит вам лучшего контракта, можете проверить у кого угодно!..

Крысьи глазки впились в спину Аллисона, надевавшего широкополую белую шляпу.

– Дела очень плохи, мистер Аллисон! – продолжал маклер. – Если ничего не изменится, через пять лет все мы будем нищими, сэр… Вчера я так и сказал на хлопковой бирже…

– Старые песни, Хорн…

– Нет, сэр, это не старые, это новые песни… Проклятые янки настроили у себя на Севере новых кораблей. Они везут хлопок из Египта и продают его дешевле нашего, сэр!.. Это грабеж, это пиратство!..

– Бросьте, Хорн! – Глаза плантатора брезгливо скользнули по потной лысине толстяка. – Не пытайтесь обмануть меня, старина. Я отлично знаю, что, кроме хлопка, у вас есть ссудные кассы, где заложены штаны всего города!..

Простоватая улыбка расплылась по лицу Хорна.

– Что делать, мистер Аллисон… Каждый из рабов божьих добывает пропитание по разумению своему… Не каждый рождается джентльменом и плантатором, как вы, сэр!

– Словом, Хорн, ваша цена меня не устраивает. Видимо, придется мне поехать к Смайльсу.

– Слово коммерсанта, сэр! – прочувствованно сказал Хорн. – Честное слово коммерсанта, Смайльс не предложит вам и на цент больше!

Аллисон молча направился к лошади, но Хорн догнал его на середине улицы.